Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации вынесла Определение №302-ЭС14-1472 (4,5,7), в котором был рассмотрен вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности мажоритарного участника Общества и контролирующее его лицо (дело N А19-1677/2013).

Полный текст определения был опубликован 15 февраля 2018 года и заслуживает широкого внимания юридического сообщества, так как определение напрямую отражает активное изменение законодательства в части вопросов, регулирующих ответственность недобросовестных руководителей, и содержит важные для судов разъяснения. В частности, Верховный Суд РФ разъяснил механизм привлечения конечного бенефициара к субсидиарной ответственности и отметил, что поскольку бенефициар скрывает свое влияние на должника, о привлечении к ответственности могут говорить и косвенные признаки.

Своим определением коллегия по экономическим спорам ВС РФ ориентирует нижестоящие суды использовать подход, закреплённый в Постановлении Пленума ВС №53 от 21 декабря 2017 года о субсидиарной ответственности контролирующих лиц.

Данное постановление стало ключевым звеном в цепи изменений российского законодательства в части вопросов, регулирующих ответственность недобросовестных руководителей и владельцев бизнеса. В рамках этого процесса происходит как обновление прежних правовых инструментов воздействия, так и разработка новых методов привлечения к ответственности лиц, принимающих решения и де-факто управляющих бизнес-процессами.

Напомним, что уже принятые в 2015 году антитеррористические поправки из так называемого «пакета Яровой» ввели понятие бенефициарного владельца юридического лица, установив обязанности юридического лица в отношении учёта и предоставления сведений о таких владельцах государственным органам, в числе которых находятся Федеральная служба по финансовому мониторингу и Федеральная налоговая служба. При этом, ранее суды уже допускали привлечение бенефициаров (контролирующих лиц) к ответственности за налоговые правонарушения на основании п. 2 ч. 2 ст. 45 Налогового кодекса Российской Федерации.

Одним из новых инструментов воздействия на недобросовестных контролирующих лиц стало внесение изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 года №127-ФЗ. Статья 10 данного закона (ответственность должника и иных лиц в деле о банкротстве) на протяжении длительного времени применялась в ходе судебной практики с прецедентами о привлечении бенефициаров к субсидиарной ответственности.

Однако, в результате длительных реформ статья 10 из закона о банкротстве утратила силу на основании Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ. Её место заняла новая глава III.2 закона о банкротстве, регулирующая вопросы привлечения руководителей и контролирующих должника лиц к субсидиарной к ответственности перед его кредиторами.

Востребованность данной реформы была очевидна. Значительное количество юридических лиц подходят к черте банкротства, оставшись без активов, а удовлетворяемость незалоговых требований крайне низка. Кредиторы и их представители в суде, как правило, понимали, что средствами для расчётов по долгам могут владеть контролирующие бизнес лица – руководители и бенефициары предприятия. Однако, до последнего времени они уверенно пользовались существовавшей презумпцией невиновности и уходили от ответственности.

Осознавая тщетность своих попыток, кредиторы подчас даже не пытались привлечь контролирующих лиц к ответственности, даже если для этого были реальные основания. В результате, на практике мы получали следующую картину, когда недобросовестным бизнесменам удавалось вывести все активы задолго до процедуры несостоятельности и остаться в тени для правосудия, а кредиторы после банкротства компании-должника практически ничего не получали.

Принятие уже упомянутого Постановления Пленума ВС РФ №53 от 21 декабря 2017 года «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве». Оно было призвано обеспечить единство применения судами новой практики и позволяющее раскрыть все детали определения правового статуса контролирующих лиц и их ответственности.

В п. 1 Постановления, в частности, обращается внимание на необходимость учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (п. 1 ст. 48 ГК РФ), его самостоятельную ответственность (ст. 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (ст. 10 ГК РФ).

Таким образом, в первом же пункте Постановления Верховный Суд РФ указал, что привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов.

При этом, Верховный Суд России разъяснил, что судам нужно не просто формально определять контролирующее лицо, выясняя была или нет у него фактическая возможность давать должнику обязательные для исполнения указания, но в каждом конкретном деле изучать степень вовлеченности лица в процесс управления должником. Так как степень влияния на принятие ключевых деловых решений должника может быть различной. Да и последствия совершённых под этим влиянием сделок может быть разной. Скажем, если сделки изменили экономическую и юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ даёт следующее толкование судам: контролирующим можно признать лицо, которое определило «существенные условия сделок, изменивших экономическую и (или) юридическую судьбу должника». То есть, Верховный Суд даёт узкое толкование презумпции, по которой контролирующее лицо извлекало выгоду из незаконных действий директора: она предполагается не любая, а лишь существенная.

На определение контролирующих лиц также обращается старый принцип римского права cui prodest – «кому выгодно?». То есть, предполагается, что если кто-то извлёк выгоду из незаконных или недобросовестных действий фактического руководителя, способствовавших банкротству, то он является контролирующим лицом. Разумеется, как уже было сказано выше, речь идёт об извлечении существенной (относительно масштабов деятельности должника) выгоды, которая вряд была бы приобретена в том случае, если руководитель действовал добросовестно и законно.

Данные обстоятельства в постановлении Пленума Верховного Суда раскрываются с конкретными примерами. В частности, контролирующим должника может быть признано третье лицо, которое получило его существенный актив в результате сделки, совершённой руководителем компании в ущерб бизнесу и кредиторам. На практике это может оказаться договор с «фирмой-однодневкой», использование подложных финансовых документов и т.д. Безусловно, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, например, подтвердив возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в похожих обстоятельствах совершаются аналогичные сделки.

Также контролирующим может быть признано лицо, которое извлекает выгоду из предпринимательской деятельности, направленной на перераспределение совокупного дохода в пользу лиц, объединённых общим интересом, с одновременным накапливанием на стороне должника долговой нагрузки. Как правило, в таких случаях недобросовестные лица прибегают к использованию недостоверного документооборота. В качестве оправдания выгодоприобретатель должен доказать, что его доходные операции отражены в документах достоверно, а полученная выгода обусловлена разумными экономическими причинами.

ВС РФ указал, что для признания лица контролирующим не достаточно одного факта родства или свойства с членами органов должника, либо передачи полномочий по совершению ординарных сделок, в том числе обычной хозяйственной деятельности. Замещение управляющей должности может являться основанием для признания лица контролирующим только в совокупности всех факторов и наличия причиненного вреда. И в этом случае лицо не может быть признано контролирующим только на том основании, что оно занимало должность главного бухгалтера или финансового директора фирмы. Также Верховный Суд призывает принимать во внимание возможность контроля над должником не только в момент его банкротства, но и в предшествующий трёхлетний период. А в отдельных случаях закон не исключает возможности привлечения контролирующего лица к иной ответственности за действия, совершённые за пределами трёхлетнего срока.

Пленум ВС РФ также разъяснил, что субсидиарную ответственность несут как фактический, так и номинальный руководитель, даже если он всего лишь формально входил в состав управляющего органа, а всему полномочия управления обладал руководитель фактический, например, на основании доверенности. В этом случае, даже если номинальный руководитель принимал ключевые решения по указанию или одобрению третьего лица, статус контролирующего должника он не утрачивает. Поскольку, считает Верховный Суд, это не означает отсутствие у номинального руководителя возможности оказания влияния на должника и не освобождает от обязанностей по выбору представителя и контролю за ним, а также по обеспечению надлежащей работы системы управления компанией. Таким образом, в этом случае номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность солидарно.

Однако, субсидиарная ответственность номинального руководителя по ряду оснований может быть и уменьшена. Например, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель или имущество фактического руководителя (скрывавшееся), за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов. Важно также, насколько действия номинального руководителя поспособствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь. При этом, если суд решит освободить номинального руководителя от ответственности частично, то в оставшейся части по обязательствам солидарно отвечают номинальный и фактический руководитель (то есть взыскивать долг можно с любого из них).

Названы способы защиты и возможности опровержения от упреков в недобросовестном поведении контролирующего лица. Например, доказывание возмездного приобретения актива на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки. Или, что операции, приносящие доход, отражены в соответствии с их действительным экономическим смыслом, а полученная им выгода обусловлена разумными экономическими признаками. Этот перечень обстоятельств не является исчерпывающим, поэтому предоставляется широкая возможность для доказывания добросовестности действий руководителя.

Ещё один важный аспект постановления Пленума Верховного Суда, касается права на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Как сказано, заявления о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должников, могут подавать не только кредиторы должника, в том числе, конкурсные и текущие кредиторы, но и конкурсные арбитражные управляющие. Тем самым, законодательные новеллы значительно повысили заинтересованность арбитражных управляющих, дав им хороший стимул и возможность заработать.

В новой редакции закона №266-ФЗ указано, что арбитражный управляющий в случае удовлетворения его заявления о привлечении к субсидиарной ответственности и взыскании средств с лиц, контролирующих должника, в счёт погашения задолженности перед кредиторами, он получает вознаграждение в размере 30 процентов от суммы взысканных средств. Этим вознаграждением арбитражный управляющий может распоряжаться по своему усмотрению. В частности, может заключать договоры под получение данных средств с юридическими и консалтинговыми компаниями, оценщиками и аудиторами, чтобы они помогли взыскать задолженность с лиц, которые контролируют должника.

Таким образом, вознаграждение арбитражного управляющего включает в себя компенсацию издержек, возникших в связи с привлечением иных лиц для оказания помощи в подготовке необходимых материалов и представлении интересов при разрешении соответствующего спора в суде, а также на стадии исполнения судебного акта о привлечении к субсидиарной ответственности.

Постановление также дополнительно разъясняет, что право на получение стимулирующего вознаграждения возникает у арбитражного управляющего как в случае взыскания средств в конкурсную массу в результате исполнения судебного акта о привлечении к субсидиарной ответственности, так и в случае поступления денег в результате продажи требования к контролирующему должника лицу на торгах по правилам Закона о банкротстве.

Вместе с тем, законодательные новеллы накладывают на арбитражного управляющего и ряд обязательств. Например, в интересах кредиторов, за счет которых стимулирующее вознаграждение было выплачено из конкурсной массы, управляющий обязан обратиться в суд с заявлением о взыскании с контролирующего должника лица судебных издержек. Если управляющий от данной обязанности уклонится, кредиторы вправе требовать возмещения управляющим соответствующих убытков.

Также урегулирована ситуация, когда контролирующее лицо перечисляет взысканные средства напрямую кредитору, получившему своё в результате уступки. Арбитражный управляющий вправе претендовать на вознаграждение из этих средств, если докажет, что непосредственно причастен к этому результату.

Арбитражный управляющий может потребовать вознаграждение и после того, как производство по делу банкротстве завершено. В данном случае вознаграждение подлежит взысканию с контролирующего лица по правилам о возмещении судебных издержек.

Подводя некоторые итоги анализа изменений российского законодательства в части вопросов, регулирующих ответственность недобросовестных руководителей и владельцев бизнеса, ещё раз подчеркнём, что фактически в России введена презумпция виновности в непогашении долгов перед кредиторами в отношении лиц, контролирующих должника. Таким образом, если не доказано обратное, контролирующие лица должны заплатить всё, что не погашено. При этом, период по сделкам и другим действиям, которые привели к банкротству, расширен. Рассматривается период даже десятилетней давности, предшествующий введению наблюдения на предприятии. И если юридическое лицо ликвидировано, и банкротство уже завершено, в течение трёх последующих лет можно подать исковое заявление о привлечении к субсидиарной ответственности и взыскать денежные средства.

***

При изучении вопроса о привлечении к ответственности контролирующих должника лиц, необходим анализ судебной практики, складывающейся после принятия разъяснений.

Как она показывает, суды, учитывая сложность процесса доказывания по данной категории дел, уже отходят от формального подхода в вопросе предоставления доказательств и процесса доказывания.

Вернёмся к определению Верховного Суда Российской Федерации №302-ЭС14-1472 (4,5,7) по делу А19-1677/2013, в котором указано, что конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии своего статуса контролирующего лица. Наоборот, он обычно скрывает наличие возможности оказания влияния на должника. Его отношения с подконтрольным обществом не регламентированы какими-либо нормативными или локальными актами, которые бы устанавливали соответствующие правила, стандарты поведения. В такой ситуации судам следовало проанализировать поведение привлекаемого к ответственности лица и должника.

Верховный Суд также указал, что, учитывая объективную сложность получения арбитражным управляющим, кредиторами отсутствующих у них прямых доказательств дачи указаний, судами должна приниматься во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированная на основании анализа поведения упомянутых субъектов.

Таким образом, если заинтересованные лица привели достаточно серьезные доводы и представили существенные косвенные доказательства, которые во взаимосвязи позволяют признать убедительными их аргументы о возникновении отношений фактического контроля и подчиненности, в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания обратного переходит на привлекаемое к ответственности лицо.

Теперь рассмотрим определение Судебной коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации подробнее.

Федеральная налоговая служба, конкурсный управляющий ООО «ИНКОМ» Шитоева Д.В. и ООО «Концерн «РИАЛ» обратились с кассационными жалобами на определение Арбитражного суда Красноярского края от 20.01.2017 г., постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 02.06.2017 г. и постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 22.08.2017 г. по делу N А19-1677/2013.

Судебная коллегия ВС РФ установила следующее. В деле о банкротстве ООО «ИНКОМ» его конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о привлечении солидарно к субсидиарной ответственности бывшего руководителя общества «ИНКОМ» Шанковой И.М. и участника должника – ООО «Концерн «РИАЛ» по обязательствам общества «ИНКОМ» в размере 8,2 миллиарда рублей.

Определением суда первой инстанции заявление конкурсного управляющего было удовлетворено в части привлечения Шанковой И.М. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 7,9 миллиарда рублей, а в удовлетворении требования о привлечении к субсидиарной ответственности концерна «РИАЛ» было отказано.

Третий арбитражный апелляционный суд и Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа оставили определение суда первой инстанции без изменения.

Однако, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации направила дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Красноярского края в части отказа в удовлетворении требования о привлечении к субсидиарной ответственности концерна «РИАЛ». Впоследствии туда же поступило заявление конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности Абазехова Х.Ч, и заявления были объединены в одно производство.

В январе 2017 года суд первой инстанции определил привлечь к субсидиарной ответственности концерн «РИАЛ», однако отказал в удовлетворении требования в отношении Абазехова Х.Ч. Определение было оставлено без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций.

Отказ в удовлетворении требования о привлечении Абазехова Х.Ч. к субсидиарной ответственности был обжалован в кассационных жалобах, поданных в Верховный Суд Российской Федерации.

Проверив обоснованность изложенных доводов, судебная коллегия ВС РФ посчитала, что определение суда первой инстанции, постановление суда апелляционной инстанции и постановление окружного суда подлежат отмене.

14 марта 2013 г. общество «ИНКОМ» было признано банкротом. Конкурсный управляющий, сославшись на то, что причиной банкротства стали, в том числе, действия концерна «РИАЛ» и Абазехова Х.Ч., контролировавшего как его, так и самого должника, обратился в суд с требованиями о привлечении названных лиц к субсидиарной ответственности.

Суды установили, что в обозначенный период со счетов должника концерну «РИАЛ» были перечислены денежные средства в размере около 4,2 миллиарда рублей с назначением платежа «за зерно». При этом доказательств поставки не было. Кроме того, было прекращено право собственности общества «ИНКОМ» на 60 производственных объектов, большая часть из которых реализована концерну «РИАЛ». Также заключения экспертов указали, что если бы выведенные денежные средства были использованы для уплаты налогов, то неплатежеспособности бы не возникло. Таким образом, суды привлекли концерн «РИАЛ» к субсидиарной ответственности.

Обращаясь с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности Абазехова Х.Ч., конкурсный управляющий сослался на то, что совокупный размер полученных им от концерна «РИАЛ» денежных средств составил более 2,5 миллиарда рублей. Управляющий также полагал, что банкротство «ИНКОМа» вызвано именно действиями Абазехова, как конечного бенефициара. По мнению управляющего, именно Абазехова Х.Ч., владея долей уставного капитала концерна «РИАЛ» определял действия общества «ИНКОМ», которое использовал в качестве «прикрытия» для безосновательного выведения из оборота «ИНКОМа» денежных средств с использованием счетов концерна «РИАЛ» в качестве транзитных.

Однако суды отказали в привлечении Абазехова Х.Ч. к субсидиарной ответственности, посчитав, что конкурсный управляющий не представил достаточных доказательств. Кроме того, они пришли к выводу о пропуске срока исковой давности, так как заявление о привлечении участника было подано 29 сентября 2016 г., в то время как в момент открытия конкурсного производства 14 марта 2013 г. конкурсный управляющий знал о зачислении денег на счета Абазехова.

Между тем, по мнению Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ, нижестоящие суды не учли следующих обстоятельств.

Согласно п.1 ст. 200 ГК РФ срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности. То есть, о лице, контролирующем должника, о неправомерных действиях данного лица и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами.

При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. В данном случае, не раньше введения процедуры конкурсного производства.

Судебная коллегия указала, что в рассматриваемом деле суды ошибочно связали начало течения срока исковой давности с моментом, когда правомочное лицо узнало о факте совершения платежей в пользу Абазехова Х.Ч. Вопреки позиции судов из данного факта невозможно сделать выводы ни о неправомерности действий контролирующего лица, ни о наличии у него статуса конечного бенефициара, виновного в банкротстве общества «ИНКОМ». Поскольку в нормальном обороте платежи, как правило, совершаются в счет исполнения существующих обязательств.

Суды не выяснили, с какого момента правомочные лица узнали или реально имели возможность узнать об обстоятельствах, положенных в обоснование требования конкурсного управляющего. В частности, не ясно, когда именно конкурсный управляющий узнал об имевшем, по его мнению, неправомерном обращении Абазеховым Х.Ч. в свою собственность выручки общества «ИНКОМ» в отсутствие реальных отношений, в том числе заемных, с использованием недостоверного документооборота, которое привело к банкротству «ИНКОМа». Поэтому вывод судов о пропуске срока исковой давности ВС РФ посчитал преждевременным.

Кроме того, разрешая спор в этой части, суды, по сути, сочли, что вменяемый Абазехову Х.Ч. контроль над обществом «ИНКОМ» должен быть подтвержден лишь прямыми доказательствами – исходящими от бенефициара документами, в которых содержатся явные указания, адресованные должнику, относительно его деятельности. Всё это, как уже было сказано, противоречит мотивации конечного бенефициара, стремящего скрыть свой статус контролирующего лица.

Между тем, о наличии подконтрольности, по мнению ВС РФ, могло свидетельствовать то, что действия Абазехова Х.Ч. и общества «ИНКОМ» синхронны в отсутствие к тому объективных экономических причин; они противоречат экономическим интересам должника и одновременно ведут к существенному приросту имущества лица, привлекаемого к ответственности; данные действия не могли иметь место ни при каких иных обстоятельствах, кроме как при наличии подчиненности одного другому.

Ни у конкурсного управляющего, ни у кредиторов прямых доказательств, по объективным причинам, не было. Значит, указал Верховный Суд РФ, суды должна были принять во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств. При этом, если заинтересованные лица привели достаточно серьезные доводы и представили существенные косвенные доказательства, которые во взаимосвязи позволяют признать убедительными их аргументы о возникновении отношений фактического контроля и подчиненности, в силу ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ бремя доказывания обратного переходит на привлекаемое к ответственности лицо.

Однако суды косвенные доказательства не оценили, и требование о привлечении Абазехова Х.Ч. к субсидиарной ответственности фактически не было рассмотрено.

В связи с тем, что судами в данной части были допущены существенные нарушения норм права, которые повлияли на исход рассмотрения обособленного спора, Верховный Суд РФ определил отменить решения судов нижестоящих инстанций в части отказа в удовлетворении требования о привлечении Абазехова Х.Ч. к субсидиарной ответственности и направил дело на новое рассмотрение в указанной части в Арбитражный суд Красноярского края.

Как было указано, при новом рассмотрении спора суду следует установить обстоятельства, влияющие на определение начала течения срока исковой давности, исследовать и оценить доказательства, касающиеся существа спора.

Такое решение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации можно расценить положительно. Оно направлено на преодоление формального подхода к установлению момента начала течения исковой давности по таким спорам, указав, что начало течения исковой давности должно связываться с моментом, когда управомоченное лицо узнало или должно было узнать обо всех обстоятельствах, положенных в обоснование требования конкурсного управляющего. В том числе о факте контроля над должником и использовании такого контроля в целях совершения платежей или иных действий в пользу контролирующего должника лица в отсутствие между ними реальных отношений.

Положительно можно воспринять и попытку преодоления формального подхода к установлению самого факта контроля бенефициара над должником. Вместе с тем, обращает на себя тот факт, что Верховный Суд РФ, по сути, исходил из презумпции недобросовестности конечного бенефициара при соблюдении определенных условий, подтверждаемых косвенными доказательствами. В связи с этим возникает вопрос об убедительности нормативной мотивировки решения в части обоснования требований к бенефициару. Ведь, в сущности, она сводится к указанию на неправильное применение ст. 65 АПК РФ о распределении бремени доказывания и нарушение ст. 71 АПК РФ об оценке доказательств. Тогда как отказ нижестоящих судов в удовлетворении требования конкурсного управляющего был связан с пропуском срока исковой давности.

***

Так или иначе, но определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации №302-ЭС14-1472 (4,5,7) уже создало возможности для широкого применения высказанной Верховным Судом РФ позиции.

Оно делает важный шаг в развитии практики привлечения к ответственности конечных бенефициаров, выведших активы должника в преддверии банкротства. Судам даны существенные разъяснения по делам о привлечении к субсидиарной ответственности, которые, в частности, помогут верно определить конечного бенефициара должника и дать оценку его действиям.

Анализируя новую судебную практику, остановимся коротко на ещё одном определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ №306-ЭС17-13670(3), опубликованном 29 марта 2018 г. (№ А12-18544/2015). Оно также демонстрирует, как Верховный Суд РФ последовательно уточняет границы субсидиарной ответственности.

Согласно материалам дела, ООО «Волгоградский завод буровой техники» было признано банкротом в 2015 году. Его конкурсный кредитор – ЗАО «Торговый дом Металлургический завод «Красный Октябрь» – обратилось в Арбитражный суд Волгоградской области с заявлением о привлечении бывшего руководителя должника Зацаринного Н.М. к субсидиарной ответственности и с просьбой взыскать с него 1,4 миллиарда рублей.

Однако суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления, исходя из недоказанности условий, необходимых для привлечения Зацаринного Н.М. к субсидиарной ответственности. В частности, по мнению суда, заявитель не доказал наличие признаков несостоятельности у должника ещё в 2013 году.

Решение судов апелляционной и кассационной инстанций было иным. Отменяя судебный акт суда первой инстанции и удовлетворяя требование ЗАО «Торговый дом Металлургический завод «Красный Октябрь», суд апелляционной инстанции, с выводами которого согласился окружной суд, повторно оценил представленные доказательства и исходил из того, что по состоянию на 30 сентября 2013 г должник отвечал признакам неплатежеспособности или недостаточности имущества. Следовательно, с этого дня руководитель был обязан обратиться с заявлением о признании завода банкротом.

Апелляционный и кассационный суды также указали на убыток по бухгалтерскому балансу предприятия за девять месяцев, который составлял почти 355 миллионов рублей, и письмо Зацаринного Н.М. к представителю владельца Волгоградского завода буровой техники осенью 2013 года. В нём на тот момент генеральный директор Зацаринный объяснял, что у предприятия возникла обязанность подать заявление о банкротстве, если не принять меры по стабилизации экономической ситуации. Кроме этого, суды сослались на то, что, уже находясь в долгах, волгоградский завод дополнительно пообещал выплатить Сбербанку России 1,35 миллиарда рублей в рамках мирового соглашения.

Зацаринный Н.М. не согласился с такими выводами и обжаловал их в Верховный Суд Российской Федерации. Бывший руководитель Волгоградского завода буровой техники уверял, что в спорный период он выполнял меры, направленные на преодоление финансовых затруднений предприятия (укладывался в экономически обоснованный план). Дополнительно Зацаринный Н.М. просил не учитывать при определении размера субсидиарной ответственности те долги, которые накопились у волгоградского завода из-за его статуса естественной монополии.

В своём определении Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ разъяснила, что суды должны учитывать в подобных спорах.

Прежде всего, если руководитель должника докажет, что, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал устранить их в разумный срок, приложил максимальные усилия для этого, выполняя экономически обоснованный план, – руководителя можно освободить от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным.

Таким образом, решая вопрос о привлечении бывшего руководителя к ответственности, установление момента подачи заявления о банкротстве должника приобретает существенное значение. Учитывая, что момент возникновения такой обязанности в каждом конкретном случае определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов.

Кроме того, в процессе рассмотрения такого рода заявлений, помимо прочего, необходимо учитывать режим и специфику деятельности должника, а также то, что финансовые трудности в определенный период могут быть вызваны преодолимыми временными обстоятельствами.

Верховный Суд РФ указал, что суды первой и апелляционной инстанций ограничились лишь оценкой представленных в материалы дела бухгалтерской отчетности за 2013 год и письма Зацаринного Н.М. от 08.11.2013 на имя единственного участника должника о сложном материальном положении завода, при этом придя к противоположным выводам относительно его экономических показателей по состоянию на 30.09.2013. Хотя кратковременные и устранимые затруднения не могут рассматриваться как безусловное доказательство возникновения обязанности идти в суд с заявлением о банкротстве.

Судебная коллегия обратила внимание и на то, что в материалах дела имеется экономически обоснованный план Зацаринного Н.М. по выходу волгоградского завода из кризисной ситуации благодаря производственной программе по изготовлению и реализации буровых установок в рамках заключенного с ОАО «Сургутнефтегаз» контракта на сумму свыше 6 миллиарда рублей. Причём, реализация данной программы позволяла погасить кредиторскую задолженность. Однако апелляционная и кассационная инстанции не оценили этот документ должным образом, как и то обстоятельство, что должник рассчитывался с кредиторами и в 2014 году.

Верховный Суд РФ также указал и на то, что мировое соглашение Волгоградского завода буровой техники с ПАО «Сбербанк России» лишь изменяло сроки и порядок расчетов между сторонами по уже имеющейся к тому моменту задолженности. Мировое соглашение предоставляло значительную рассрочку возврата денежных средств и освобождала от выплаты существенной неустойки.

Тем не менее, указанные доводы были оставлены судами первой и апелляционной инстанций без должной оценки, а обстоятельства, связанные с принятием Зацаринным Н.М. мер, направленных на финансовую стабилизацию завода – без исследования. Суды не выяснили, являлся ли его план экономически обоснованным, до какого момента выполнение этого плана являлось разумным, какие причины привели к возникновению кризисной ситуации, её развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Кроме того, апелляционный и окружной суды не установили и то, обладал ли Волгоградский завод буровой техники в спорный период статусом естественной монополии.

Таким образом, множество обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора, нижестоящими судами не устанавливались и не исследовались.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ определила отменить все акты судов по этому спору и направила дело на новое рассмотрение в первую инстанцию – Арбитражный суд Волгоградской области.

В данном случае представляется важным, что Верховный Суд РФ встал на защиту добросовестных и разумных бенефициаров или менеджмента должника. ВС РФ принял во внимание, что при определении даты, с которой у руководителя должника возникает обязанность обратиться с заявлением о банкротстве организации, нельзя руководствоваться исключительно формальным подходом. Тогда как нижестоящие суды, наоборот, определяли этот момент достаточно формально.

Тем самым, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ ориентировала нижестоящие суды использовать подход, закрепленный в Постановлении Пленума ВС РФ №53 от 21 декабря 2017 г. Напомним, что Пункт 9 данного Постановления гласит: «Руководителя предприятия можно освободить от субсидиарной ответственности на тот период, когда топ-менеджер выполнял экономически обоснованный план по выводу компании из долгов. При этом глава должника должен доказать, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности у фирмы не свидетельствовало об объективном банкротстве и он приложил необходимые усилия для исправления экономической ситуации в компании. Выполнение плана должно являться разумным, с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах».

Можно сделать вывод, что Верховный Суд РФ, формируя новую судебную практику, пытается исключить дисбаланс и формализм в практике применения института субсидиарной ответственности. Если в деле №А19-1677/2013 ВС РФ исходил из презумпции недобросовестности конечного бенефициара, указав на недопустимость формального подхода к определению статуса контролирующего лица, то в деле о банкротстве Волгоградского завода буровой техники ВС РФ, наоборот, защитил интересы контролирующих лиц, уточнив, когда их можно освободить от субсидиарной ответственности на период выполнения экономически обоснованного плана.

Генеральный директор
ОАО «Юридическое агентство «СРВ»,
депутат Думы Ставропольского края четвертого созыва,
Заслуженный юрист Республики Адыгея
Р.В. Савичев


ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Дело № 302-ЭС14-1472
ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Москва15 февраля 2018 г.

резолютивная часть определения объявлена 08.02.2018
полный текст определения изготовлен 15.02.2018

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе: председательствующего судьи Разумова И.В., судей Букиной И.А. и Самуйлова С.В., -рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы Федеральной налоговой службы, конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «ИНКОМ» Шитоева Дмитрия Васильевича, общества с ограниченной ответственностью «Концерн «РИАЛ» на определение Арбитражного суда Красноярского края от 20.01.2017 (судья Жирных О.В.), постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 02.06.2017 (судьи Магда О.В., Радзиховская В.В., Хабибулина Ю.В.) и постановление Арбитражного суда Восточно - Сибирского округа от 22.08.2017 (судьи Николина О.А., Скубаев А.И., Умань И.Н.) по делу № А19-1677/2013.

В заседании принял участие конкурсный управляющий обществом с ограниченной ответственностью «ИНКОМ» Шитоев Д.В., а также представители:
Абазехова Хадиса Часамбиевича - Разувалов Б.И. (по доверенности от 20.05.2017); Федеральной налоговой службы - Денискин А.В. (по доверенности от 11.04.2017), Потылицина О.А. (по доверенности от 11.08.2017), Чекмышев К.Н. (по доверенности от 25.10.2017); общества с ограниченной ответственностью «Концерн «РИАЛ» - Матушкина И.В. (по доверенности от 11.04.2017), Сторожев В.В. (по доверенности от 05.02.2018).

Заслушав и обсудив доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Разумова И.В., объяснения представителей Федеральной налоговой службы, конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «ИНКОМ», поддержавших доводы своих кассационных жалоб и возражавших относительно доводов кассационной жалобы общества с ограниченной ответственностью «Концерн «РИАЛ», а также объяснения представителей Абазехова Х.Ч. и общества с ограниченной ответственностью «Концерн «РИАЛ», просивших удовлетворить кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Концерн «РИАЛ» и оставить обжалуемые судебные акты в остальной части без изменения, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

УСТАНОВИЛА:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «ИНКОМ» (далее - общество «ИНКОМ», должник) его конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о привлечении солидарно к субсидиарной ответственности бывшего руководителя общества «ИНКОМ» Шанковой И.М. и участника должника - общества с ограниченной ответственностью «Концерн «РИАЛ» (далее - концерн «РИАЛ») - по обязательствам общества «ИНКОМ» в размере 8 229 091 182 рублей 8 копеек.

Определением суда первой инстанции от 26.02.2015 заявление удовлетворено в части привлечения Шанковой И.М. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 7 963 674 713 рублей 35 копеек; в удовлетворении требования о привлечении к субсидиарной ответственности концерна «РИАЛ» отказано.

Постановлением Третьего арбитражного апелляционного суда от 28.05.2015 определение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Арбитражный суд Восточно - Сибирского постановлением от 13.08.2015 определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения.

Определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 21.04.2016 названные судебные акты отменены в части отказа в удовлетворении требования о привлечении к субсидиарной ответственности концерна «РИАЛ», в отмененной части обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд Красноярского края.

Впоследствии (26.09.2016) в Арбитражный суд Красноярского края поступило заявление конкурсного управляющего должником о привлечении к субсидиарной ответственности Абазехова Х.Ч. в размере 8 229 091 182 рублей 8 копеек.
Заявления о привлечении к субсидиарной ответственности концерна «РИАЛ» и Абазехова Х.Ч. объединены в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением суда первой инстанции от 20.01.2017 концерн «РИАЛ» привлечен к субсидиарной ответственности, с него в пользу общества «ИНКОМ» взысканы 8 229 091 182 рубля 8 копеек; в удовлетворении требования о привлечении к субсидиарной ответственности Абазехова Х.Ч. отказано.
Постановлением Третьего арбитражного апелляционного суда от 02.06.2017 определение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Арбитражный суд Восточно - Сибирского округа постановлением от 22.08.2017 определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения.

В кассационных жалобах, поданных в Верховный Суд Российской Федерации, Федеральная налоговая служба и конкурсный управляющий обществом «ИНКОМ» просят отменить определение суда первой инстанции от 20.01.2017, постановление суда апелляционной инстанции от 02.06.2017 и постановление окружного суда от 22.08.2017 в части, касающейся отказа в удовлетворении требования о привлечении Абазехова Х.Ч. к субсидиарной ответственности.
Концерн «РИАЛ» в своей кассационной жалобе просит отменить указанные судебные акты в части привлечения его к субсидиарной ответственности.
В отзывах на кассационные жалобы ФНС России просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения в части привлечения к ответственности концерна «РИАЛ» как соответствующие действующему законодательству, а Абазехов Х.Ч. и концерн «РИАЛ» находят обжалуемые судебные акты законными и обоснованными в части отказа в привлечении к ответственности Абазехова Х.Ч.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Разумова И.В. от 27.12.2017 кассационные жалобы переданы на рассмотрение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив обоснованность доводов, изложенных к кассационных жалобах, отзывах на них, объяснениях конкурсного управляющего обществом «ИНКОМ» и представителей участвующих в деле лиц, явившихся в судебной заседание, судебная коллегия считает, что определение суда первой инстанции от 20.01.2017, постановление суда апелляционной инстанции от 02.06.2017 и постановление окружного суда от 22.08.2017 подлежат отмене в части по следующим основаниям.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и усматривается из материалов дела, 23.12.2005 в Единый государственный реестр юридических лиц (далее - государственный реестр) внесена запись о государственной регистрации общества с ограниченной ответственностью «Моя столица» (прежнее наименование должника; далее - общество «Моя столица») путем реорганизации в форме преобразования.
Единоличным исполнительным органом общества «Моя столица» являлась Шанкова И.М.

Это общество находилось в Кабардино - Балкарской Республике (г. Прохладный). Оно осуществляло деятельность по производству и реализации спирта и спиртосодержащей продукции.
Участниками общества «Моя столица» в это время являлись концерн «РИАЛ» (прежнее наименование - общество с ограниченной ответственностью «РИАЛ»; доля участия 88 процентов) и общество с ограниченной ответственностью «Торгово-промышленный концерн «РИАЛ» (доля участия 12 процентов).
В результате заключения договора уступки доли от 22.05.2006 единственным участником общества «Моя столица» стал концерн «РИАЛ».

03.03.2011 утверждена новая редакция устава общества «Моя столица». Его новым местом нахождения стал г. Москва.
15.03.2011 изменен состав участников общества «Моя Столица», ими стали концерн «РИАЛ» (доля участия 99,98 процента) и Боброва Татьяна Владимировна (доля участия 0,02 процента).

Вскоре решением участников общества «Моя Столица» от 04.04.2011 Шанкова И.М. освобождена от исполнения обязанностей генерального директора данного общества. На основании заявления от 02.04.2011 концерн «РИАЛ» вышел из числа участников общества «Моя столица».
С 04.04.2011 Боброва Т.В. стала единственным участником общества «Моя столица» и его единоличным исполнительным органом.

Единственным участником общества «Моя столица» 08.12.2011 приняты решения об освобождении Бобровой Т.В. от исполнения обязанностей генерального директора общества «Моя столица», о назначении генеральными директором Дегтярева В.Ю., об изменении наименования общества «Моя столица» на новое - общество «ИНКОМ».

Боброва Т.В. приняла решение от 27.04.2012 об изменении места нахождения общества, которым стал Красноярский край (п. Лалетино).
Таким образом, в период с 23.12.2005 по 03.04.2011 единоличным исполнительным органом должника - общества «ИНКОМ» («Моя столица») - являлась Шанкова И.М., мажоритарным участником с долей участия от 88 до 100 процентов - концерн «РИАЛ».

В свою очередь, участниками концерна «РИАЛ» в период с 01.06.2004 по 21.08.2012 являлись Абазехов Х.Ч. (доля участия 90,3 процента) и Абазехова И.Х. (доля участия 9,7 процента).

Налоговым органом по результатам мероприятий налогового контроля выявлена задолженность общества «ИНКОМ» по налогам, сборам и обязательным платежам за 2007 - 2009 годы и 9 месяцев 2010 года в размере 7 963 674 713 рублей 35 копеек (основной долг - 5 590 968 843 рубля 42 копейки, пени - 1 855 886 301 рубль 93 копейки, штрафы -516 819 568 рублей) (по состоянию на 01.02.2013).
Решением Арбитражного суда Красноярского края от 14.03.2013 общество «ИНКОМ» признано несостоятельным (банкротом) по заявлению уполномоченного органа, в отношении него открыта процедура конкурсного производства.

Конкурсный управляющий, сославшись на то, что необходимой причиной банкротства общества «ИНКОМ» стали, в том числе, действия мажоритарного участника должника - концерна «РИАЛ» - и Абазехова Х.Ч., контролировавшего этого мажоритарного участника и самого должника, обратился в суд с требованиями о привлечении названных лиц к субсидиарной ответственности.

Суды установили, что в отношении должника проведена налоговая проверка, по результатам которой вынесены решения от 04.04.2012 № 5, от 18.04.2012 № 6. Данными решения установлены факты совершения налоговых правонарушений, повлекшие неуплату обязательных платежей за 2007 - 2009 годы, а также за 9 месяцев 2010 года (в частности, неуплачены акцизы на этиловый спирт и алкогольную продукцию, налоги на прибыль организаций, на добавленную стоимость, на доходы физических лиц, транспортный налог). Задолженность общества «ИНКОМ» по обязательным платежам за данный период составила около 8 млрд. рублей.

В указанный период единственным участником общества «ИНКОМ» являлся концерн «РИАЛ».
За это время финансовые показатели, характеризующие результаты деятельности должника, ухудшались: с 2007 по 2010 годы прибыль общества «ИНКОМ» сократилась с 257 652 000 рублей в год до 3 000 рублей в год.
При этом судами также установлено, что в 2007 - 2009 годах, а также за 9 месяцев 2010 года со счетов должника на счета концерна «РИАЛ» перечислены денежные средства в размере около 4,2 млрд. рублей с назначением платежа «за зерно», из них возвращено должнику около 0,5 млрд. рублей.
Суды констатировали отсутствие в материалах дела надлежащих доказательств, указывающих на основания получения концерном «РИАЛ» столь значительных сумм, признали документально неподтвержденным наличие между должником и его единственным участником реальных отношений по поставке зерна.

Наряду с резким снижением прибыли в названный период прекращено право собственности должника на 60 производственных объектов (элеваторы, зерноприемники и зернохранилища, спиртоцеха, бродильный, варочный, аппаратный и дробильный цеха, другие строения производственного назначения, иные нежилые и административные здания, подъездные железнодорожные пути, 4 земельных участка.

Большая часть указанного имущества реализована концерну «РИАЛ».
Суды приняли во внимание экспертные заключения, согласно которым, если бы денежные средства, выведенные в 2007 году на счета концерна «РИАЛ» по бестоварным сделкам, были бы использованы на исполнение установленной Налоговым кодексом Российской Федерации публичной обязанности по уплате обязательных платежей, это позволило бы налогоплательщику избежать возникновения неплатежеспособности и дальнейшего роста долговых обязательств. Продолжившийся вывод денежных средств, не связанный с погашением реальной задолженности, сделал невозможным восстановление платежеспособности общества «ИНКОМ».

При таких фактических обстоятельствах спора суды пришли к верному выводу о том, что поведение единственного участника общества «ИНКОМ» - концерна «РИАЛ», направленное на систематическое получение от должника денежных средств без встречного эквивалентного предоставления, стало необходимой причиной банкротства. Затем критическая ситуации усугубилась вследствие отчуждения должником в пользу концерна «РИАЛ» значительной части имущества, предназначенного для осуществления обычной хозяйственной деятельности. Исходя из этого суды правомерно привлекли концерн «РИАЛ» к субсидиарной ответственности по долгам общества «ИНКОМ» на основании абзаца второго пункта 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта 4 статьи 10 Федерального закона Федерального закона от 26.10.2002127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в редакции, действовавшей на момент совершения концерном «РИАЛ» противоправных действий, ставших необходимой причиной банкротства).

Ссылки Абазехова Х.Ч. и концерна «РИАЛ» на приговор Прохладненского районного суда от 09.06.2015 являются несостоятельными.
Согласно части 4 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом.
Упомянутый приговор вынесен в отношении заместителя генерального директора общества «Моя столица» по финансовым вопросам Мазлоевой Ф.С. Этим приговором она признана виновной в совершении преступления, предусмотренного пунктом «б» части 2 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации, - в уклонении от уплаты акцизов в особо крупном размере путем включения в налоговые декларации общества «Моя столица» заведомо ложных сведений об объемах реализации этилового спирта и спиртосодержащей продукции. Данный приговор постановлен без проведения судебного разбирательства, то есть в особом порядке, в связи с согласием обвиняемого с предъявленным ему обвинением. Обстоятельства, касающиеся причин банкротства общества «ИНКОМ» («Моя столица»), размера причиненного бюджету ущерба, не связанного с действиями Мазлоевой Ф.С., не были предметом исследования и обсуждения суда общей юрисдикции, рассмотрение и оценка всех доказательств, представленных в материалы настоящего дела, им не производились.

Таким образом, названный приговор не опровергает выводы судов по настоящему делу относительно вины концерна «РИАЛ» и размера его ответственности.
Другие приведенные Абазеховым Х.Ч. и концерном «РИАЛ» аргументы об отсутствии вины последнего в доведении общества «ИНКОМ» («Моя
столица») до банкротства, по сути, сводятся к переоценке доказательств по делу, что выходит за пределы полномочий судебной коллегии. Согласно положениям статей 168,268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации соответствующими полномочиями наделены суды первой и апелляционной инстанций. С учетом изложенного кассационная жалоба концерна «РИАЛ» не подлежит удовлетворению.

Обращаясь с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности Абазехова Х.Ч., конкурсный управляющий сослался на то, что совокупный размер полученных им от концерна «РИАЛ» денежных средств составил более 2,5 млрд. рублей (в 2007 году Абазехову Х.Ч. перечислено 22 процента от общей суммы всех поступлений концерна «РИАЛ», в 2008 году - 23 процента, в 2009 году - 24 процента, в 2010 году - 18 процентов). Конкурсный управляющий полагал, что банкротство общества «ИНКОМ» вызвано, в том числе, действиями Абазехова Х.Ч., как конечного бенефициара. По мнению конкурсного управляющего, именно он в силу преобладающего участия в уставном капитале концерна «РИАЛ» определял действия данного общества, которое использовал в качестве «прикрытия» для безосновательного (без встречного предоставления) выведения из оборота общества «Моя столица» («ИНКОМ») денежных средств с использованием счетов концерна «РИАЛ» в качестве транзитных.

Отказывая в удовлетворении данного требования, суды сочли, что конкурсный управляющий не представил доказательств дачи Абазеховым Х.Ч. указаний руководителям общества «Моя столица» и концерна «РИАЛ» относительно транзитного перечисления денежных средств должника через счета концерна «РИАЛ» в целях последующего их зачисления на счета Абазехова Х.Ч.

Более того, суды пришли к выводу о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности в этой части.
В решении налогового органа от 04.04.2012 № 5 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения отражено следующее: за период с 01.01.2008 по 30.09.2010 с разных счетов концерна «РИАЛ» перечислено 2,6 млрд. рублей на счета Абазехова Х.Ч. с указанием такого назначения платежей как «возврат денежных средств по договору займа», «выплата доходов (дивидендов)», «пополнение счета», «пополнение пластиковой карты».
Указанное решение налогового органа легло в основу признания должника банкротом.

Таким образом, как указали суды, уполномоченный орган и конкурсный управляющий в момент открытия конкурсного производства (14.03.2013) располагали сведениями о зачислении денежных средств на счета Абазехова Х.Ч. Заявление о привлечении Абазехова Х.Ч. к субсидиарной ответственности конкурсным управляющим обществом «ИНКОМ» подано 26.09.2016, то есть с пропуском трехлетнего срока исковой давности (пункт 1 статьи 196, пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Между тем в этой части судами не учтено следующее.
Согласно пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств в лице контролирующем должника (имеющем фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия), неправомерных действиях (бездействии) данного лица, причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами. При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (применительно к настоящему делу - не ранее введения процедуры конкурсного производства).

В рассматриваемом случае суды ошибочно связали начало течения срока исковой давности с моментом, когда правомочное лицо узнало о факте совершения платежей в пользу Абазехова Х.Ч. Вопреки позиции судов из данного факта невозможно сделать выводы ни о неправомерности действий Абазехова Х.Ч., ни о наличии у него статуса конечного бенефициара, виновного в банкротстве общества «ИНКОМ», поскольку в нормальном обороте платежи, как правило, совершаются в счет исполнения существующих обязательств.
Суды не выяснили, с какого момента правомочные лица узнали или реально имели возможность узнать об обстоятельствах, положенных в обоснование требования конкурсного управляющего, - об имевшем, по их мнению, неправомерном обращении Абазеховым Х.Ч. в свою собственность выручки общества «ИНКОМ» в отсутствие реальных отношений, в том числе заемных, с использованием недостоверного документооборота, которое привело к банкротству общества «ИНКОМ». Поэтому вывод судов о пропуске срока исковой давности является преждевременным.

Кроме того, разрешая спор в этой части, суды, по сути, сочли, что вменяемый Абазехову Х.Ч. контроль над обществом «ИНКОМ» должен быть подтвержден лишь прямыми доказательствами - исходящими от бенефициара документами, в которых содержатся явные указания, адресованные должнику, относительно его деятельности.

Однако конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии своего статуса контролирующего лица. Наоборот, он обычно скрывает наличие возможности оказания влияния на должника. Его отношения с подконтрольным обществом не регламентированы какими-либо нормативными или локальными актами, которые бы устанавливали соответствующие правила, стандарты поведения.
В такой ситуации судам следовало проанализировать поведение привлекаемого к ответственности лица и должника. О наличии подконтрольности, в частности, могли свидетельствовать следующие обстоятельства: действия названных субъектов синхронны в отсутствие к тому объективных экономических причин; они противоречат экономическим интересам должника и одновременно ведут к существенному приросту имущества лица, привлекаемого к ответственности; данные действия не могли иметь место ни при каких иных обстоятельствах, кроме как при наличии подчиненности одного другому и т.д.
Учитывая объективную сложность получения арбитражным управляющим, кредиторами отсутствующих у них прямых доказательств дачи указаний, судами должна приниматься во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированная на основании анализа поведения упомянутых субъектов. Если заинтересованные лица привели достаточно серьезные доводы и представили существенные косвенные доказательства, которые во взаимосвязи позволяют признать убедительными их аргументы о возникновении отношений фактического контроля и подчиненности, в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания обратного переходит на привлекаемое к ответственности лицо.
В нарушение положений статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суды не оценили ни одно из доказательств, представленных ФНС России и конкурсным управляющим, равно как и возражения Абазехова Х.Ч. относительно этих доказательствам.
Требование о привлечении Абазехова Х.Ч. к субсидиарной ответственности фактически не было рассмотрено судами.

В связи с тем, что судами в данной части допущены существенные нарушения норм права, которые повлияли на исход рассмотрения обособленного спора и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов должника и его кредиторов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, судебные акты в указанной части на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отмене с направлением обособленного спора на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении спора суду следует учесть изложенное, установить обстоятельства, влияющие на определение начала течения срока исковой давности, исследовать и оценить доказательства, касающиеся существа спора.
Руководствуясь статьями 291.11 - 291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации 

ОПРЕДЕЛИЛА:

определение Арбитражного суда Красноярского края от 20.01.2017, постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 02.06.2017 и постановление Арбитражного суда Восточно - Сибирского округа от 22.08.2017 по делу № А19-1677/2013 отменить в части отказа в удовлетворении требования о привлечении Абазехова Хадиса Часамбиевича к субсидиарной ответственности.
Обособленный спор в отмененной части направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Красноярского края.
В остальной части указанные судебные акты оставить без изменения.
Настоящее определение вступает в законную силу со дня его вынесения и может быть обжаловано в порядке надзора в Верховный Суд Российской Федерации в трехмесячный срок.


Председательствующий судья
Судьи
И.В. Разумов
И.А. Букина
С.В. Самуйлов